– Какую позицию по отношению к войне в Новороссии должны занимать Русская Православная Церковь и Украинская Православная Церковь Московского Патриархата? Что Вы думаете об идее автокефалии Украинской Церкви и какие перспективы существуют у такого решения?

– Русская Православная Церковь и Украинская Церковь Московского Патриархата в нынешнем конфликте заняли верную позицию – миротворческую, поскольку это действительно братоубийственная война. Такая церковная политика отражена в Основах социальной концепции Русской Православной Церкви: самые доступные средства для урегулирования ситуации со стороны верующих – молитва к Богу о прекращении братоубийства, проявление милосердия, оказание помощи беженцам, свидетельство о любви Христовой.

Что же касается попыток автокефализации Украинской Церкви – их инициируют силы, заинтересованные в разрушении православного единства: униаты, укронацисты и автокефалисты во главе с самозваным «Киевским патриархом»-расстригой Денисенко. А доказывает этот факт история.

Сторонники отделения от Московской Патриархии на Украине появились еще в 1917 году, когда большевистская революция уничтожала традиционную Россию. В 1920 году был сформирован т. н. «Независимый союз украинских православных приходов», который в октябре следующего года созвал «Собор Украинской Автокефальной Церкви». И, когда никто из канонически рукоположенных епископов не пришел к ним, лидер автокефалистов Василий Липковский (по его имени они затем стали называться «липковцами») предложил свою кандидатуру для возведения в епископский сан. Так образовалась группа т. н. «самосвятов». Осенью 1924 года, чтобы добиться признания со стороны Константинопольской Патриархии, эти раскольники наладили контакт с обновленцами.

А Константинополь в XX веке активно вмешивался в дела Русской Церкви, о чем необходимо сказать подробнее. Начнем с известия, которое на первый взгляд будто и не связано с событиями на Украине. В своем интервью изданию «Ватикан Инсайдер» титулярный митрополит Пергамский Иоанн (Зизиулас), сопредседатель Смешанной международной богословской комиссии по диалогу между Православной Церковью и римо-католиками, заявил, что возобновлению переговоров с папистами препятствует позиция Московского Патриархата, который не признает иного первенства за Константинополем, кроме первенства чести (тогда как Зизиулас убежден, что Константинополь в прошлом первенствовал не только по чести, но и по власти). И поскольку Русская Церковь имеет большое влияние в православном мире, то именно это обстоятельство не позволяет прийти к полному единству между Востоком и Западом.

Таким образом митрополит Иоанн ясно указал, что Константинополь не согласен с документом Московской Патриархии по вопросу о первенстве в Церкви, принятым в декабре прошлого года, в котором говорится, что это первенство принадлежит Господу Иисусу Христу, и папы римские, даже в то время, когда они еще были верны Православию, не имели иного преимущества, кроме примата чести, поскольку претензии на власть во Вселенской Церкви недопустимы. И Константинополь, – также отмечено в данном документе, – не имеет первенства власти и выражать позицию православной полноты может только с согласия всех остальных Поместных Церквей. Т. е. Третий Рим (Москва) дал понять и Первому и Второму, что оба они – и Ватикан, и Константинополь – не являются мерилами и гарантами христианского Предания. А если принять во внимание тот факт, что папа, которого митрополит Зизиулас похвалил за понимание православной соборности, спешит объединить под своей властью Восток и Запад, а Константинополь стремится к созыву «вселенского собора», чтобы утвердить на нем новый – папский – богослужебный календарь, становится очевидно, что вопросы примата чести и власти были подняты своевременно и Русская Церковь в данном случае отстаивает традиционные убеждения. Но ее недруги просто так этого не оставят.

Сегодня Ватикан и преданные ему униаты уже проявили себя на Украине. Однако она – Украина – может стать причиной противостояния между Москвой и Константинополем, пребывающим под влиянием Ватикана и Вашингтона. Как известно, конфликт вокруг юрисдикционной принадлежности Украинской Церкви между Вторым и Третьим Римом не прекращается с момента уничтожения русской монархии в 1917 году. В 1923 году Константинопольский Патриарх-масон Мелетий (Метаксакис), пользуясь тяжелым положением Русской Церкви, гонимой большевиками, прибрал к своим рукам Финскую епархию РПЦ. В том же году он принял под свою юрисдикцию на правах автономии Эстонскую Православную Церковь, а затем от Московского Патриархата была отделена и Польская Православная Церковь. Его преемник Григорий VII пытался занять место святителя-исповедника Тихона, Патриарха Московского, и заигрывал с раскольниками-«живоцерковниками», которым активно покровительствовали богоборцы. А Константинопольский Патриарх Василий, имея в виду русских эмигрантов, утверждал, что все православные, находящиеся за пределами своих государств, должны подчиняться Константинополю. В 1931 году другой Первоиерарх Второго Рима – Фотий II – принял под свою юрисдикцию российского митрополита-эмигранта Евлогия (Георгиевского) и его паству в Европе. В ответ на протест Московской Патриархии он заявил, что Константинопольский Престол имеет каноническое право суда над общинами в диаспоре и что ему «вверено общее попечение о нуждах Православных Церквей повсюду» (Цыпин В., прот. История Русской Церкви. М., 1997. Т. 9).

После распада СССР в 1991 году враги России сделали все, чтобы ослабить и разделить Русскую Церковь как один из важнейших факторов единства русского народа. В ход пошли и новые трения между Константинополем и Москвой. Когда в 1992 году состоялся собор униатских «епископов» во Львове, присутствовавший на нем представитель Константинополя епископ Скопельский Всеволод поприветствовал собравшихся следующими словами: «Дорогие братья! Впервые за 400 лет иерарх Престола Царьграда обращается к вам, достойные иерархи Греко-Католической Церкви Киева. Вы сберегли церковное сокровище, которое принадлежит всем нам. Ваш Синод является наследником киевских митрополитов. <…> Великая Церковь Константинополя всегда заботилась, насколько была в силах, об украинцах. Она готова помочь Украине и сегодня. Лично я счастлив, что во время этого собора имел возможность молиться вместе с вами» (Vsevolod Majdansky. Appeal to 1992 Lviv Synod // Logos. 1993. N 1–2 (34). Р. 305–313).

 В середине 90-х годов XX века на некоторое время даже было прервано молитвенное общение между Русской и Константинопольской Церквами: тогда Константинополь взял под свою юрисдикцию отколовшиеся от Московского Патриархата приходы в Эстонии. Острая переписка между Предстоятелями этих Церквей (снова по вопросу диаспоры) имела место и в период с 2002 по 2004 годы. Патриарх Алексий II ясно дал понять: «У Константинопольской Церкви нет в странах диаспоры привилегий больших, чем у Русской или какой-либо еще Поместной Церкви» (письмо от 27 июля 2004 г.; https://mospat.ru/ archive/page/official-correspondence/253.html).

Русофобствующий президент Украины Виктор Ющенко пытался создать независимую от Москвы «Украинскую православную церковь» под покровительством Константинополя. Этот замысел он надеялся реализовать в 2008 году, во время празднования 1020-летия Крещения Руси в Киеве. Но предприятие провалилось: Патриархи Варфоломей и Алексий вместе служили Божественную литургию, и своей проповедью с призывом к церковному согласию и единству Константинопольский Предстоятель разочаровал Ющенко и его споспешников. После этого отношения между Константинополем и Москвой вошли в относительно мирную фазу. Однако правая рука Патриарха Кирилла, архиепископ Иларион (Алфеев) в интервью «Интерфаксу» в апреле 2009 года заявил, что Константинополь пытается навязать прочим Поместным Церквам ватиканскую «модель максимально централизованной церковной власти во главе с одним епископом – главой Вселенской Церкви» (http://interfax.ru/russia/737).

В нынешнем, 2014 году, 22-го февраля бывший митрополит Филарет (гражданин Денисенко), лидер украинских раскольников и «духовный отец» «евромайдановцев», призвал Украинскую Церковь Московского Патриархата объединиться с его «Киевским патриархатом», чтобы затем вместе перейти в подчинение Константинопольской Патриархии, до XVII века имевшей юрисдикцию на территории Украины. Как пишет Ян Таксюр в статье «Радостная весть в безрадостном Киеве», для Филарета очевидно, что «украинскую автокефалию» не признает ни одна Поместная Церковь, и потому он стремится примкнуть к Константинополю, чтобы «законно» отделиться от ненавистных «москалей». Однако Московский Патриархат занял твердую позицию: Патриарх Кирилл напомнил раскольникам о необходимости решать все вопросы в рамках канонического церковного порядка.

Дай Бог, чтобы Православная Церковь на Украине осталась верной Христу и преодолела все искушения! Я искренне надеюсь, что священноначалие Сербской Церкви, в котором, к сожалению, есть влиятельные последователи Фанара и митрополита Иоанна (Зизиуласа), все же найдет в себе силы помочь сестринской Московской Патриархии, хотя бы молитвенно, в сохранении ее единства во всей полноте.

– Сегодня в Новороссии на стороне народного ополчения сражаются сербские добровольцы. Знаете ли Вы что-то об этих людях? Как думаете, зачем они поехали на Донбасс, ради чего участвуют в войне?

– Недавно я с воодушевлением прочитал новость о том, что сербские добровольцы освободили Славяносербск. Военные действия в Новороссии происходят на тех территориях, которые в XVIII веке населяли сербы, беженцы из Габсбургской монархии, перебравшиеся туда из-за нежелания принимать унию, навязываемую им Императрицей Марией Терезией. Там они сформировали области Новая Сербия и Славяносербия. Переехать в Россию мечтали многие наши соотечественники. Милош Црнянский в романе «Переселение» вложил эту мечту в уста главного героя Вука Исаковича, сербского офицера, вынужденного вместе со своим полком сражаться за интересы католиков Габсбургов и живущего надеждой на переселение: «Россия мне видится неким надмирным Царством. Я слышал, что некоторые, переехавшие туда, стали богатыми и могущественными, что там чудесные храмы и сладостное Православие…»

Населенные пункты Новой Сербии и Славяносербии эти переселенцы называли в честь своих родных городов – Чанад и Бечей, Суботица и Земун, Вршац и Сланкамен. Русское государство поддерживало их священнослужителей и религиозную жизнь, и как нация они имели определенные привилегии, развивая хозяйственную жизнь в Новомиргороде, Елисаветграде и везде, где оказались. Переселившийся в Славяносербию из Габсбургской монархии офицер Симеон Пишчевич писал, что «наши генералы – Хорват в Новой Сербии и Шевич и Прерадович в Славяносербии – превратили пустыню в землю обетованную, населенную, обработанную, плодоносную». Протоиерей Петр Булич из Новомиргорода сообщал своему крестному, иеромонаху Лазарю в Банат, хваля русскую Императрицу Елисавету и религиозную свободу в России: «Здесь слово Божие не связано, как там, иноверцами <…>. Здесь только наше племя и род, нет никого из неверных, римлян и униатов». А Мария Станкова из селения Коробочкина в районе Новомиргорода 22-го ноября 1753 года писала своему отцу Николе Станковичу в Будим: «Кому плохо там, здесь будет хорошо». Из-за единства веры и духа, единого славянского происхождения и языка сербы Новой Сербии и Славяносербии ассимилировались – уже во второй половине XIX века все они называли себя русскими. Но их следы, как и память о русской помощи сербам в борьбе за свободу, сохранились в истории.

У нас, сербов, слово «Крајина» означает приграничную область, выполняющую оборонительные функции в той или иной стране. Глагол «крајинати» в сербском языке синоним «војевати» – вести войну. Таким образом, Украина в действительности всегда была великой Краиной Русского Царства, о чем свидетельствует и нынешняя борьба.

Сейчас, когда эта земля противостоит ударам натовских прислужников, поборников «евромайдановского» галицийского униатства, мы верим, что среди защитников Новороссии есть и потомки сербов, переселившихся в русскую Краину, спасаясь от обуниачивания, желая остаться свободными и стоящими в истине православными христианами. Убеждены, что сербские добровольцы на Украине преследуют те же цели. И напомним: они отдают дань некогда помогавшим им братьям, среди которых был и Игорь Стрелков, русский доброволец, сражавшийся на сербской стороне во время гражданской войны в Боснии и Герцеговине в 1992–1995 годах.

– Что Вы можете сказать о военных действиях и связанных с ними общенародных бедствиях в контексте Божественного Промысла о православных народах и государствах, а также об их роли в процессе духовного пробуждения и преображения людей? Как в этом отношении можно рассматривать события на Украине, каких духовных последствий от них ожидать?

– Эта война есть попущение Божие за грехи православных народов – прежде всего, за отступление от Господа и Его животворных заповедей. Но, покаявшись и обратившись ко Христу, мы выстоим и одержим в ней победу. В противном случае – конец мира близок, и будет установлено царство антихриста. Об этом хорошо сказал наш знаменитый ученый, профессор философского факультета Белградского Университета, социолог Слободан Антонич в интервью сайту «Борьба за веру»: «Умертвив западное „христианство“, мамонитский культ сейчас двинулся и сюда, на Восток. Мамонизм ставит стяжание денег и их быструю и безнравственную растрату в центр системы общественных и личных ценностей. Таким образом в обществе не остается места добродетелям, потому что добродетель – это готовность жертвовать ради кого-то или чего-то, кроме себя. А материализм, гедонизм и эгоизм – мамонитская триада – не требуют таких жертв. Они говорят: „Будь таким, каким хочешь, и делай все, что пожелаешь, если это доставляет тебе удовольствие“.

Мамонизм разрушает саму субстанцию общества как единого целого, разрушает человека как частицу общества, превращая людей в атомизированных гомункулов. Сначала он охватывает экономическую и политическую элиту, затем – средние слои общества, спускаясь и к низшим классам, при этом не щадя, конечно, и Церкви, т. е. клириков и мирян. И когда мамонизм завершает свое вторжение в какое-либо общество, оно разлагается по всей вертикали. Поэтому, возвращаясь к разговору о глобальной культурной войне, надо отметить, что главное всемирно-историческое сражение идет сегодня именно здесь – в странах восточного христианства. Сербия – это, несомненно, важный стратегический пункт, но судьба христианской цивилизации решается в битве за Россию. Если Россия останется христианской страной, то и другим христианам будет легче избежать тлетворного влияния мамонизма. Если же и она дехристианизируется, культ мамоны обезпечит себе мировое господство, а христианство повсюду будет вынуждено уйти в катакомбы».

Однако у нас есть выход. Святитель Николай Сербский писал: «Царство балканских народов с Царством Святой Руси может осчастливить все человечество и стать воплощением того мистического тысячелетнего царства мира на земле, которое явилось на Патмосе славному апостолу-провидцу святому Иоанну Евангелисту. <…> Сербская пословица гласит: „Дом остается обиженному“. А в русских народных сказках всегда презренный Иванушка-дурачок в конце концов спасает своих разумных братьев. Так и православные славяне вместе с другими православными народами, словно Иванушка-дурачок, будут спасать обе части света: и Восток, и Запад» (Владика Николај. Српски народ као Теодул // Сабрана дела. Књ. V. С. 681).

Святитель Николай также говорил, что Сербия – это сокол, а Россия – медведь; сокол своими звуками пробудит медведя, и Россия явит всему миру Христа и Его красоту. И действительно, с 1991 года и доныне Запад борется с сербами как с «маленькими русскими» на Балканах. Сдерживая невероятный натиск врагов, Сербия давала России возможность восстать и подготовиться к тем событиям, свидетелями которых мы являемся. Наши мудрые соотечественники, такие как выдающийся философ Марко С. Маркович, всегда это понимали.

Вот что, в частности, с пророческим ясновидением, он написал еще в начале 90-х годов ХХ века в своем Обращении к Православным Церквам и народам «За Союз православных народов»: «С точки зрения стратегии политику западных сил лучше всего можно объяснить „теорией домино“: костяшки ставятся вертикально друг на друга, и как только нарушается равновесие первой, по очереди падают все остальные. Первой „костяшкой“ была Югославия, России уготована роль последней. В истории впервые появилась возможность полностью уничтожить Россию и вместе с ней православные народы. Обманутый пустыми обещаниями, не сомневаясь в прочности связей с Украиной, русский народ пал в бездну, надеясь, что в разрушении Советского Союза найдет себе спасение, но из этого кризиса он вышел ослабленным в экономическом, политическом и военном отношениях. За ночь лишившись морских баз на Балтийском и Черном морях, на исторической арене Россия вдруг оказалась похожей на великана с отсеченными руками. И ее враги не устояли перед соблазном проникнуть в создавшуюся политическую трещину. Однако Россия, при всем своем падении, сохранила свою атомную мощь, поэтому напасть на нее сразу и непосредственно было невозможно из-за опасности атомной войны. А вот Югославия на такой судьбоносный случай оказалась очень кстати, поскольку здесь, в самый короткий срок, можно было развязать войну между православными и мусульманами, как и в России. Взаимоуничтожение православных и мусульман – самый лучший „рецепт“ разрушения России изнутри, причем он отвечает интересам всех их общих врагов. Поэтому и царит на Западе согласие между нехристианами и неправославными „христианами“, равно как и между левыми и правыми. Они просто наблюдают, кто одержит победу, потому что этот конфликт, по крайней мере временно, полезен всем. И более выгодной политики у них не будет до тех пор, пока они не спровоцируют столкновения между православными народами, по примеру Молдавии, а лучше всего – войну между Россией и Украиной с надеждой, что тогда дело может дойти и до „православной“ атомной войны. Понятно, что в таком случае пострадает и Европа, но что за беда, если результатом будет взаимоуничтожение русских и украинцев?! В крайнем случае Америка потом добьет издыхающую Россию. Только бы Россия, в смертный час, не нашла бы в себе сил расквитаться с американцами атомным прощанием <…>.

Есть ли способ преградить путь такой военной машине и есть ли у православных народов надежда на спасение? Им не от кого ждать спасения, кроме как от Бога и от самих себя. Одним словом, только союз православных народов может остановить и обратить вспять перспективу Третьей мировой войны. Дело не только в том, что никто не посмеет напасть на этот блок. Но, благодаря ему, возможно, и мусульманские народы увидят, что идут кровавым путем, что до сих пор они воевали и погибали не за свои интересы, а были марионетками в руках своих смертельных врагов. Прежде всего необходимо, чтобы православные народы глобально осмыслили то положение, в котором они оказались, и поняли, что опасность угрожает им всем в равной степени, хотя, на первый взгляд, может казаться, что в данный момент трудности переживает только их православный сосед. Факт, что Россия и Украина официально и однозначно не наложили „вето“ на интервенцию иностранных войск в Югославию, свидетельствует: слепые вожди не осознали, что в нашей стране роются их могилы. И вот что еще имеет судьбоносное значение: православные народы должны как можно скорее отбросить свои прежние междоусобные ссоры и территориальные претензии. Враги Православия ликуют, когда украинцы перекрывают русским выход к Черному морю или когда румыны требуют от русских и украинцев Молдавию, а от болгар – южную Добруджу. Такая политика самоубийственна; она на руку самым лютым ненавистникам Православия и ведет всех нас к погибели.

Так неужели союз православных народов был и остается утопией? Отнюдь, история свидетельствует об обратном. Когда в 1912 году Сербия, Греция, Болгария и Черногория при политической поддержке России выступили против Турции, после более чем пяти столетий владычества турки были изгнаны из Европы. На этот раз, если православные народы вовремя не опомнятся, используя их разногласия, они в скором времени могут вернуться на Балканы. Православным народам необходимо сделать выбор: или объединиться и остановить катастрофу, или быть уничтоженными друг за другом. Несомненно, Православные Церкви должны повлиять на решения государственных властей. Они обязаны открыть глаза на происходящее народам и политическим лицам. Поэтому православная иерархия несет великую ответственность за дальнейшие судьбы Православия в мире. Когда истинный Лик Христов будет просвещать все народы, тогда и между людьми вновь установится мир. „Спасение твое в тебе, Израиле!“».

– Возможна ли, на Ваш взгляд, в ближайшем будущем новая мировая война и если да, то как Вы себе ее представляете? Что Вы думаете о роли России и Сербии в последние, апокалиптические времена, о нашем противостоянии силам мирового зла, насаждению извращенных нравственных ценностей и лжерелигий, попыткам установления всемирной диктатуры – царства антихриста?

– Из Откровения святого апостола Иоанна Богослова известно, что антихрист не придет до тех пор, пока его предтечи и слуги не развяжут всеобщую брань, Третью мировую войну, во время которой он явится как «миротворец». Россия, по учению Святых Отцов, должна воспрепятствовать приходу антихриста, и потому на ней исполняется пророческое слово духовника Царской Семьи архиепископа Феофана Полтавского, что в последней войне весь мир ополчится против России, т. к. только в ней будет сохраняться неповрежденное Православие. Владыка Феофан также предсказывал, что если русский народ покается, Господь дарует ему Царя «пламенной веры, великого ума и железной воли», и тогда наступит апокалиптическое безмолвие на небе, как бы на полчаса (Откр. 8, 1) – время, когда Ваша страна будет проповедовать Православную веру всем народам.

Что же касается Сербии, находящейся ныне в негласной оккупации, зная нашу любовь к русским, силы зла – «мировая закулиса» – пытаются всячески нас деморализовать. Нам навязывают антихристианское мировоззрение во всех его проявлениях – от секспросвета в школах до содомитских «браков», отмщая за эту любовь к единоверным и единокровным братьям и одновременно демонстрируя русским, что их ожидает, если они потерпят поражение в новой мировой войне. Но мы уповаем на Бога и Небесную Сербию и верим, что братский русский народ, как и прежде, выстоит в битве за крест честной и свободу золотую. В настоящее время мы, к сожалению, мало чем можем ему помочь. Мы боролись, как могли, выиграли время для того, чтобы Россия поднялась с колен и подготовилась к войне. Все наши вожди были преданы в волю сатанинского Гаагского суда, и мы вновь оказались в рабстве. Но я верю, что Россия не забудет сербскую жертву и что в один прекрасный день, силой Божией, она подвигнется на освобождение Сербии и Балкан. Мы ожидаем этого, молитвенно и христиански, и обязаны свидетельствовать о Христе до момента своего освобождения. А если он так и не наступит, православные сербы будут просить убежища в России, как описано в футуристическом романе Елены Чудиновой «Мечеть Парижской Богоматери».

Молитвами Святой Руси и Небесной Сербии Господь да помилует и спасет всех нас!

Беседовала и перевела с сербского Мария Деркачева

Источник: газета «Православный Крест», № 20(116)