Избранник Божией Матери преподобный Иустин Челийский родился 25 марта / 7 апреля 1894 года, в день Благовещения Пресвятой Богородицы, в древнем городке Вране на юге Сербии, вблагочестивой многодетной семье священника Спиридона и его супруги Анастасии. Забегая вперед, отметим, что почил святой также на Благовещение, в 1978 году.Всю свою жизнь он посвятил проповеди Слова Божия, как благодатная лоза от благочестивого корня, восприяв духовность своих предков, среди которых было семь поколений священнослужителей, а по некоторым данным и более того – тринадцать! При Крещении ему нарекли имя Благое – в честь упомянутого Богородичного праздника.

Господь наделил Своего угодника выдающимися способностями: глубоким умом, вдумчивостью и рассудительностью, замечательной памятью, любовью к христианской премудрости, умением правильно и четко выражать свои мысли, но главное – даровал ему духовный разум к богоугождению.

Образование Благое получил в семинарии святого Саввы Сербского в Белграде, где обучался с 1905 по 1914 год. В то время его особенно интересовали проблемы современной литературы и философии. Учился он и в Санкт-Петербургской духовной академии, и в Оксфорде, и, позже, – на Богословском факультете Афинского университета.

Однако решающее влияние на духовное формирование личности преподобного оказали писания Святых Отцов, которых он изначально избрал своими учителями и наставниками. Всю жизнь подвижник руководствовался святоотеческими трудами – и в своем духовном делании, и в любом из богословских вопросов. Особенно почитал он святителя Иоанна Златоуста, к которому часто и горячо взывал: «Осени меня твоей молитвенностью, удостой меня подвизаться твоим подвигом!» 31 декабря 1915 года святой был пострижен в монашество с именем Иустин – в честь мученика Иустина Философа.

Высокая устремленность к духовному знанию в сочетании с полученным фундаментальным образованием позволили преподобному Иустину досконально изучить и горячо полюбить учение и Предание Восточной Церкви. А возлюбив всем сердцем Православную веру, он соделался ее ревностным защитником и апологетом, подобно своему небесному покровителю.

10 сентября 1922 года отец Иустин был рукоположен во иеромонаха, и с того времени началась его плодотворная и богоугодная пастырская деятельность, не прекращавшаяся до самой блаженной кончины.

По возвращении на Родину из Афин преподобный, имевший уже диплом доктора богословия, преподавал в духовных школах своего Отечества: был профессором семинарии в Сремских Карловцах и доцентом Богословского факультета Белградского университета.

Главным делом жизни святого стало служение человечеству благодатным духовным словом. Кажется, он не прерывал своих трудов ни на минуту. Из-под его пера вышли три тома «Догматики Православной Церкви», двенадцать томов «Житий святых», разнообразные богословские работы, многочисленные послания и письма… Отец Иустин трудился столь усердно и плодотворно, что значительная часть его наследия осталась неопубликованной. Это, в частности, следующие работы: «С Апостолом Павлом через жизнь» (многотомное толкование Посланий святого апостола); толкования Соборных посланий святого Иоанна Богослова; толкования Евангелий от Матфея и Иоанна; 13-й том «Житий святых»; акафисты угодникам Божиим и иные богословские и литургические тексты.

В духовных трудах преподобного важное место занимают апологетические творения. Промысел Божий, попустивший в ХХ веке развиться ранее зародившемуся еретическому лжеучению экуменизма, воздвиг в лице святого Иустина мужественного и мудрого обличителя этого пагубного зловерия, метко охарактеризованного святым «ересью ересей». Главную экуменическую организацию – так называемый «Всемирный совет церквей» – он называл «еретическим, гуманистическим и человекопоклонническим обществом, состоящим из 263 (на тот момент, – примеч. М.Б.) ересей, из которых каждая есть духовная смерть».

Критике экуменической ереси отец Иустин посвятил отдельную работу – «Православная Церковь и экуменизм», в которой писал: «Экуменизм – это общее название всех видов псевдохристианства и всех псевдоцерквей Западной Европы. В нем – сущность всех родов гуманизма с папизмом во главе. А всему этому есть общее евангельское название: ересь. Ибо в течение всей истории разные ереси не считали важными или искажали отдельные особенности Христа, а эти новые европейские ереси отвергают, оттесняют, отстраняют Богочеловека и на Его место ставят человека, и здесь нет существенного различия между папизмом, протестантизмом и другими сектами, имя которым легион».

В наши дни активизировалась подготовка к так называемому «Всеправославному собору», проведение которого намечено на следующий год. Многие верующие справедливо опасаются, что на этом собрании могут быть утверждены решения о реформации традиционных устоев Православия. Примечательно, что 7-я тема в каталоге тем повестки данного лжесобора звучит почти так же, как название книги преподобного Иустина – «Православная Церковь и экуменическое движение». Получается, что преподобный уже рассмотрел этот вопрос и дал глубокий и исчерпывающий ответ, полностью отражающий позицию Вселенского Православия по данной проблеме.

Перспектива проведения т .н. «Всеправославного собора» не всеми воспринимается однозначно негативно. Потому весьма полезно и даже необходимо проследить динамику отношения преподобного Иустина к этому мероприятию и его организаторам. Позиция святого претерпела изменения от нейтрально-осторожной с оттенком симпатии до резко отрицательной. И если в ранних высказываниях он называл «восьмой вселенский собор» богомудрым молитвенным желанием своего поколения, то позже – умолял архиереев Сербской Церкви не принимать в нем участия.

Так, поначалу – в письме «Будущему монаху о соединении ума с молитвой и о Всеправославном Соборе» – архимандрит Иустин отмечал: «В действительности для Всеправославного Собора необходимы долгие и долгие приготовления. Такой Собор мог бы вытекать органически и преемственно из Всеправославного Предания Святых Апостолов и Святых Отцов – как Богочеловеческий поток Богочеловеческой Всеистины, которая начинается с Господа Иисуса Христа и Духом Святым, через Святых Апостолов и Святых Отцов, живет Церковью через все века из рода в род, живет и поныне, и будет жить отныне до Страшного Суда. Конкретно: в нынешнем анархическом отрезке времени онтологически, исторически и географически невозможно состояться Всеправославному Собору. Для нашего поколения это может быть только молитвенным желанием, причем богомудрым молитвенным желанием».

Однако в более поздних работах, как мы уже отмечали, тон и отношение преподобного к данному событию совершенно противоположные прежним. В 1971 году в «Послании Его Преосвященству епископу Шабацко-Валевскому господину Иоанну» он вопрошает: «Что сделали Богом поставленные строители Церкви Христовой в защиту святого Православия от самоубийственной поверхностности и предательской несерьезности Цареградского Патриарха Афиногора, который своим неописуемым отношением в словах и делах уже давно соблазняет православную совесть, отрекается от единственной и всеспасительной истины Православной Церкви и веры, признает римскую и другие ереси за равноправные с Истиной, признает римского понтифика – Максимуса со всей его демонской противоцерковной гордостью, вероломно и поспешно готовит, по примеру Ватикана, некий свой так называемый „Великий всеправославный собор», не с главной евангельской задачей в соответствии со Святым Преданием – задачей спасения человека в мире, но без участия носителей Православной веры, теологии, Предания и церковности?!»

Как видно из предсоборных документов, в начале 70-х годов прошлого века процесс подготовки «Всеправославного собора» продвигался весьма активно. К 1976 году оформился и нынешний каталог его тем, тщательно проанализированный преподобным Иустином в статье «По поводу созыва „Великого собора Православной Церкви»», а также в некоторых его посланиях и письмах.

Особое внимание святой уделил истории предсоборного процесса, связывая его с именем Константинопольского Патриарха-масона Мелетия (Метаксакиса). Подробно рассмотрев решения первой предсоборной конференции, состоявшейся в 1976 году в Женеве, он пришел к выводу о небогоугодности готовящегося собрания: «Первая предсоборная конференция не дала ничего нового по существу и не выработала ничего толком, а только завела православные души и совести многих во все новые лабиринты чьих-то амбиций, из-за которых предлагался и подготовлялся „вселенский собор» уже с 1923 года, да и сегодня спешно готовится».

Анализируя каталог соборных тем, преподобный Иустин указал, что они не соответствуют уровню Вселенского Собора: «Вся сегодняшняя проблематика вокруг тем будущего собора, неуверенность и изменения в их подготовке, определении, искусственной каталогизации, все новые изменения и редакции – истинной православной совести доказывают только одно: что в данный момент не существует ни одной серьезной и неотложной темы для созыва и проведения нового Вселенского Собора Православной Церкви».

С большой тревогой святой апологет Истины отмечает отсутствие соборности в процессе подготовки этого форума: «Где тут соборность Православия, и какой это будет Вселенский Собор Православной Церкви Христовой? Ведь уже на этой Женевской конференции митрополит Лаодикийский Игнатий, представитель Антиохийской Патриархии, с болью констатировал: „Я чувствую некоторое безпокойство, ибо наносится вред соборному опыту, который составляет основание Православной Церкви»».

Исключительно важна для нас оценка преподобным первых четырех тем каталога – диаспора, церковная автокефалия и условия ее провозглашения, автономия и ее провозглашение, а также диптихи (т. е. официальный порядок перечисления Православных Церквей): «Не могу избавиться от впечатления и убеждения, что все это указывает на тайное желание известных лиц Константинопольской Патриархии, чтобы первая по чести Патриархия в Православии могла навязать свои концепции и свое поведение Православным Автокефальным Церквам и вообще православному миру и православной Диаспоре и санкционировать такое неопапистское намерение единым „вселенским собором». Поэтому первые четыре темы из десяти, выбранных для собора, раскрывают именно стремление Константинополя подчинить себе всю Православную Диаспору – а, значит, и весь свет! – и оставить за собой исключительное право давать автокефалию и автономию вообще всем Церквам на свете, как нынешним, так и будущим, и одновременно порядок и ранг – по своему усмотрению (в этом как раз и состоит вопрос диптихов, что не значит только порядок поминания на Литургиях, но и порядок Церквей на соборах и т. д.)».

Святой Иустин (а с ним и многие бдительные православные наших дней) проводил аналогию между современной ситуацией и эпохой Ферраро-Флорентийской унии: «Поведение представителей Константинопольской Патриархии в течение последних нескольких десятилетий вызывает такое же нездоровое безпокойство и болезненное духовное настроение, какое в XV веке привело Церковь к Флорентийской измене и позору».

Преподобный ставит еще несколько весьма существенных вопросов: «Имеются ли сейчас налицо условия, обезпечивающие его (вопроса диаспоры, – примеч. М.Б.) правильное, православное, святоотеческое решение на соборе? Возможно ли действительно свободное и реальное присутствие всех Православных Церквей на „вселенском соборе» без постороннего влияния на них? И могут ли представители многих из них <…> действительно свободно полагать и защищать православные установки?»На все эти недоумения из уст святого последовал отрицательный ответ.

В заключение своей статьи, адресованной архипастырям Сербской Церкви, архимандрит Иустин призывает их отказаться от участия в нечестивом соборе: «Учитывая все вышеизложенное и болезненно сознавая положение современной Церкви Православной и мира вообще, которое нисколько не изменилось с моего последнего обращения к Святому Архиерейскому Собору (в мае 1971 г.), совесть моя заставляет меня вновь обратиться с мольбой и сыновним воплем к Святому Архиерейскому Собору мученической Сербской Церкви: да воздержится наша Сербская Церковь от участия в подготовке к так называемому „вселенскому собору» и от участия в нем самом. Ибо если такой собор, не дай Бог, состоится, от него можно ожидать только одного: расколов, ересей и гибели многих душ. А исходя из апостольско-святоотеческого исторического опыта Церкви, такой собор вместо лечения откроет новые раны на Теле Церкви и создаст для нее новые проблемы и страдания».

Иными словами – это будет не истинный собор, а антисобор. Приведенное мнение преподобного Иустина тем более ценно, что было высказано в последние годы его жизни, когда он во всеоружии духовного и богословского опыта имел возможность вынести точное суждение по данному вопросу.

Итак, всю свою жизнь угодник Божий посвятил Православной вере и Христовой Церкви и, конечно, не мог оставаться в стороне от борьбы против еретического «восьмого вселенского собора». Помимо упомянутых мер противодействия – частных писем, статей и обращений к архипастырям, – будучи великим молитвенником, преподобный Иустин просил Господа о благоприятном разрешении этой проблемы. В наставлении «Будущему монаху…» он пишет: «Для Вас сейчас основное и самое главное – соединить ум с молитвой: так, чтобы каждая мысль сама собой выливалась в молитву и заканчивалась молитвой». Здесь святой делится с новоначальным подвижником своим собственным молитвенным опытом, вводит его в делание, которым сам занимался на протяжении всей жизни. И углубленно размышляя о «восьмом вселенском», он всегда завершал свои рассуждения молитвой ко Господу, Божией Матери и святым. Как видим, многие его усилия увенчались успехом, молитвы были услышаны. Своим словом и делом святой Иустин подал нам, всем современным христианам, пример, как необходимо поступать в постигших нас скорбях и искушениях в связи с предстоящим «вселенским собором» и возможной реформацией Православия.

Максим Бойко

Источник: газета «Православный Крест», 7 (127) (от 1 апреля 2015 г.)