«С 1911 года, с того времени, как в Белграде появился профессор Духовной семинарии иеромонах Николай, в сербском народе началось духовное потрясение, которое будет продолжаться до Страшного Суда», – так оценивал роль святителя Николая (Велимировича) (1881–1956) его соотечественник и духовный наследник преподобный Иустин (Попович). Но имя владыки Николая значимо не только для православных сербов – он известен как богослов, проповедник, писатель, миссионер, провидец и исповедник веры Христовой во всем мире. Поистине, это один из Святых Отцов, поставленных на свещнице церковной в кровавом и безбожном ХХ веке для решения важнейших вопросов современности…

СЕРБСКИЙ ЗЛАТОУСТ

Родившись в горном селе Лелич от православных родителей Драгомира и Катерины, будущий святитель возрастал и формировался в атмосфере искреннего благочестия. Господь одарил его незаурядным умом и способностями, которые он еще более развил постоянными усердными занятиями. Преподаватели школы при монастыре святых Архангелов в Челие, где он начинал обучение, а затем и Вальевской гимназии неизменно выделяли его как лучшего ученика. И в Белградской богословии (семинарии) Николай также показывал блестящую успеваемость. Помимо обязательных программ и дисциплин, его привлекали знания в различных областях науки и искусства. Юноша самостоятельно ознакомился с творчеством великого сербского мыслителя и поэта Петра (Негоша), изучал произведения наиболее известных в мире писателей и философов – Шекспира, Гете, Вольтера, Гюго, Ницше, Маркса, Пушкина, Толстого, Достоевского... Преподаватели и сокурсники восхищались его способностями, а за необыкновенное красноречие он получил имя «сербского Златоуста».

Успехи в учебе будущего Владыки были отмечены субсидией от Министерства просвещения, и Николай смог продолжить образование в Европе. Он поступил в Бернский университет (Швейцария), по окончании которого получил степень доктора истории (за диссертацию о французско-славянском противостоянии в Боке Которской в 1806–1814 гг.) и в области богословия (за работу «Вера в Воскресение Христово как основной догмат Апостольской Церкви»). Из Швейцарии святой переехал в Англию и 1909 год провел в Оксфорде, работая над очередной диссертацией – «Философия Беркли», защита которой происходила в Женеве на французском языке. Кроме классической европейской философии, святитель изучал религиозную философию Индии, овладел мудростью Дальнего Востока и Востока арабского. Вне всяких сомнений владыку Николая можно назвать одним из наиболее образованных людей ХХ века.

В 1909 году он возвращается на Родину и начинает преподавать иностранные языки в Белградской семинарии. При таких выдающихся способностях легко было поддаться самолюбованию, возгордиться и духовно погибнуть. Но Господь послал Своему избраннику болезнь – из тех, что не оставляют шансов на выздоровление. В больнице святой дает обет – если Бог продлит его дни, то он всецело посвятит себя служению Ему, Его Церкви и сербскому народу. И произошло чудо – юноша исцелился, после чего в монастыре Раковица близ Белграда принял постриг с именем Николай – в честь святителя Николая Чудотворца, а затем, 20 декабря 1909 года, – рукоположение в священнический сан.

Мудрый архиепископ Белградский и митрополит Сербии Димитрий, будущий Сербский Патриарх, справедливо считал западное богословие и образование лишенными христианского духа. Поэтому в 1910 году он направил молодого профессора на Восток, в Россию. При поступлении в Санкт-Петербургскую духовную академию смиренный иеромонах Николай умолчал о своих прежних званиях и дипломах и сдавал экзамены как обычный семинарист. Он прилежно посещал все занятия, стараясь ничем не отличаться от однокурсников. Но однажды на академическом духовно-литературном вечере его знания и проповеднический талант поразили аудиторию. Особенно впечатленный Петербургский митрополит Антоний (Вадковский), первенствующий член Святейшего Синода, выхлопотал у Российского правительства для одаренного студента безплатное путешествие по стране. Благодаря ему, сербский Златоуст посетил большинство наших знаменитых монашеских обителей. Это послужило для него источником вдохновения, позволив глубоко постичь и от всего сердца полюбить Святую Русь.

В 1920 году иеромонах Николай был хиротонисан во епископа Охридского. Еще тогда он пророчески предсказал Вторую мировую войну как следствие удаления европейского человека от Бога и подробно описал оружие и методы, которые применялись в ней европейскими державами. Не довольствуясь всесторонней образованностью, архипастырь усердно потрудился и над воспитанием своей души. Каждое лето он паломничал по монастырям Святой Горы Афон, где подвизались благодатные пустынники и старцы. В беседах с ними он поучался премудрости Божией и постигал законы «науки из наук» и «искусства из искусств» – духовной жизни. Так владыка Николай соделался сосудом Духа Божия, новым святым Саввой и, по слову преп. Иустина Челийского, «трисолнечным Владыкой светов».

Вот как прославляет его авва Иустин: «Мы, нынешние сербы, имеем крупнейшего богача после святого Саввы в роду сербском. Этот богач, святой владыка Николай, обладает величайшим духовным сокровищем. Что же он дает нам, какое богатство? – Безсмертие Христово! Дает нам Жизнь Вечную! Каждое его слово – это малое Евангелие. Без преувеличений, владыка Николай – пятый евангелист для рода сербского. Все сказанное им – благовестие для человека. Все написанное им – Евангелие, Благая весть к Благой вести для каждого из нас. Да, это пятый евангелист, самый значимый евангелист для рода сербского после святого Саввы».

МУЧЕНИК ЗА ПРАВОСЛАВИЕ

Особого внимания заслуживает противостояние святителя Николая попыткам изнутри реформировать Православную Церковь.

В 1925 году Константинопольский Патриарх Василий (Георгиадис) «для рассмотрения различных вопросов первостепенной важности, разрешение которых является спешным и абсолютно необходимым», и по случаю 1600-й годовщины Первого Вселенского Собора предложил созвать новый Вселенский Собор. Афонский старец Филофей (Зервакос), напротив, указывал на отсутствие такой необходимости: «В документе Священного Собрания за № 23 от 31 декабря 1925 года предлагается множество вопросов для обсуждения на Вселенском Соборе, который планируется созвать в ближайшем будущем на Святой Горе Афон. Между тем практически все вопросы (за исключением лишь некоторых), указанные Вселенской Патриархией, уже рассмотрены в божественных и священных канонах Святыми Апостолами и Вселенскими и Поместными Соборами Церкви. Современные отцы могут вполне в этом убедиться, тщательно и со вниманием исследовав божественные каноны и священный Пидалион (сборник правил с толкованиями преподобного Никодима Святогорца, принятый грекоговорящими Поместными Церквами для всеобщего употребления, – примеч. ред.). Поэтому мы считаем, что безсмысленно созывать Вселенский Собор для рассмотрения тех проблем, которые решены священными канонами божественных Апостолов и богомудрых Отцов и Учителей Церкви».

Православные Предстоятели тоже отнеслись к идее нового Собора весьма настороженно, памятуя недавнее Константинопольское «всеправославное совещание», утвердившее противоканоническое решение о введении григорианского календаря – источника смут и расколов. Они заявили о необходимости созвать сначала Предсобор из делегатов от всех автокефальных Церквей. 8–23 июня 1930 года на Афоне в Ватопедском монастыре проходило заседание Межправославной подготовительной комиссии, которая составила список тем и предложила обсудить их на Предсоборе в июне 1932 года. В работе этой комиссии приняли участие Предстоятели Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской, Сербской, Румынской, Элладской и Польской Церквей, а также Константинопольский Патриарх в качестве представителя не только своей, но и Кипрской Церкви. Из 32-х заявленных тем после обсуждения оставили 16, оформив их в каталог, где первым пунктом значилось положение дел в Русской Церкви. При этом ее делегаты на собрании не присутствовали: Константинопольский Патриарх Фотий II направлял приглашения одновременно митрополиту Сергию (Страгородскому) и главе обновленческой «живой церкви» «митрополиту Московскому» Вениамину (Муратовскому), прося их прислать своих представителей по взаимному соглашению, и священноначалие РПЦ сочло недопустимым обсуждать церковные вопросы с раскольниками-обновленцами.

Святитель Николай, епископ Охридский, участвовал в работе комиссии как представитель Сербской Церкви. Чувствуя модернистскую направленность предсоборного процесса, Владыка пытался придать ему конструктивность. Его православный дух и любовь к славянству отразились в предложениях сербской делегации, о которых писал профессор Московской духовной академии С.В. Троицкий. Так, сербы настаивали на необходимости исследовать, на каком основании и по чьей инициативе некоторые из Церквей ввели новый календарь. Однако обсуждение этой проблемы было отклонено Константинопольской и Румынской Церквами, которые в 1924 году как раз и перешли на новый стиль. Также участники Межправославной подготовительной комиссии от СПЦ затронули тему о притеснениях славянского монашества на Афоне. Но Константинопольские иерархи указали на то, что Афон находится в их юрисдикции и, следовательно, это якобы внутреннее дело их Церкви (что не соответствует истине, т. к. Константинопольский Патриарх имеет на Святой Горе лишь номинальную власть). В целом же на заседании комиссии грубо попирался принцип соборности, согласно которому все православные участники имеют право выразить свое мнение и без достижения единомыслия не может быть принято ни одного решения. Но двумя явными нарушениями греки не ограничились. Их стремление к господству над всеми Православными Церквами проявилось и в том, что от каждой Церкви в комиссии состояли по два делегата, а от Константинополя – три, а позже даже четыре. Да и возглавлял заседание представитель Патриарха Фотия. Наконец, несмотря на то, что подавляющее большинство православного мира – чада славянских Церквей, протоколы велись исключительно на греческом языке.

Все это – проявления т. н. «восточного папизма», и, вероятно, именно они стали причиной остановки предсоборного процесса. «24 января 1931 года Константинопольский Синод назначил заседание Просинода на Пятидесятницу, 19 июня 1932 года, – пишет профессор С.В. Троицкий, – но назначение места заседаний Просинода вынужден был отложить, и только 3 сентября 1931 года этим местом был назначен опять Ватопед; а 2 июня 1932 года Просинод был отложен на неопределенное время под предлогом, что „некоторые из святейших Церквей, несмотря на их желание, не могут участвовать в Проcиноде"». Учитывая антисоборную тактику Константинопольской делегации в отношении представителей СПЦ, можно предположить, что одной из таких Поместных Церквей была Сербская.

…Святитель Николай скончался в изгнании 18 марта 1956 года при обстоятельствах, указывавших на отравление. Вот почему преподобный Иустин Челийский назвал его величайшим мучеником Сербской Церкви после святого Саввы. Владыка сделал все возможное и даже отдал жизнь, защищая Православие от реформаторов, инициировавших подготовку «восьмого вселенского» собора.

Для полноты картины уместно привести знаменательный отрывок из предисловия аввы Иустина к книге святителя Николая «Молитвы на озере»: «В нем поселилось пламенное христолюбие Растко Неманича (мирское имя св. Саввы Сербского) и разгорелось в бушующий пожар; и он горит в этом пожаре, горит как жертва всесожжения за „всех и вся". Поэтому именно от него мы черпаем веру и надежду в эти смутные и темные нынешние дни. Мы с вами – свидетели великого чуда, свидетели удивительного и святого знака времени: первый раз блаженная вечность Святой Троицы, поселившись в юном христолюбивом Растко, преобразила его в богоносного святого Савву, второй раз божественная вечность, избрав томимого божественной жаждой Николу, на наших глазах преобразила его в богоносного владыку Николая».

Максим Бойко

Источник: газета «Православный Крест», № 1 (145) (от 1 января 2016 г.)

+ + +

«Да устыдятся богословы­-еретики!»

Богословы-еретики назвали Православную Церковь бранным именем «окаменевшая Церковь». Почему? Потому что, как они говорят, наша Церковь «не идет в ногу со временем» или «не приспосабливается ко времени»! Между тем, слава Православия именно в том и состоит, что оно не следует за временем и не приспосабливается к нему, по заповеди святого апостола Павла: Не сообразуйтесь с веком сим (Рим. 12, 2).

Как вечность могла бы следовать за временем? И как абсолютное может подражать преходящему? Как Царству Небесному мириться с Царством земным? Как дорогому сотрудничать с дешевым? И если, как сказано, весь мир во зле лежит (см.: 1 Ин. 5, 19), неужели вечное добро мы станем ограждать и подпирать злом, а небесный свет усиливать чадящими светильниками на углях и керосине? <…>

Сказал славный наш Господь: Я не принимаю славы от людей (см.: Ин. 5, 41). Еретическая точка зрения противоположна слову Спасителя мира. Еретики ждут людской славы. Они боятся людей, поэтому они хватаются за т. н. выдающихся людей в истории человечества, чтобы человеческим подпереть евангельское, чтобы стать угодными людям. Они оправдывают себя, говоря: «Это ради того, чтобы приобрести их души!» О, как горько они обманываются! Чем больше они льстят миру, чтобы привлечь людей в Церковь, тем дальше от Церкви бежит обласканный мир. Чем сильней они стараются казаться «просвещенными» и «современными», тем больше презирают их люди. Воистину, невозможно угодить и людям, и Богу. <…>

А еще славный наш Господь сказал евреям: Как вы можете веровать (в Евангелие, в Мою Благую весть), когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете? (Ин. 5, 44). Эти слова характеризируют и еретиков и вполне объясняют их позицию. В них же – и Божий Суд над ними. <…>

Каковы же последствия человекоугодия? Они разорительны. Поистине, разорительны они и для Евангелия, и для жизни, частной и социальной, уклонившихся в ересь народов. Разорительны для веры и культуры, для экономики и политики, для нравственности и семьи – ох, для всех и вся! Ибо наше отношение ко Христу, Источнику Благой вести, с математической точностью определяет наши отношения ко всему.

Хотя Христос сказал: Без Меня не можете делать ничего (Ин. 15, 5), еретики нашли сотни способов выразить такую мысль: без Христа можете творить все! Вся современная культура бросает вызов Христу. Все современные науки соревнуются в том, какая из них сильнее ударит по учению Христа. Это бунт развязных рабынь против своей госпожи – бунт светских наук против небесной науки Христа. Но весь этот бунт завершается в наши дни с небывалой точностью и очевидностью, как было сказано апостолом: Называя себя мудрыми, обезумели (Рим. 1, 22).

И поистине, трудно сказать, в чем большее безумие современного мира, отрекшегося от Христа: в жизни отдельной личности или семьи; в системе образования или в политике; в экономическом устройстве или в предписаниях закона; в войне или в мире. Повсюду свое крайнее выражение получили два явления – пошлость и жестокость. И чем дальше отгоняется Христос, тем больше пошлости и жестокости; там, откуда изгнан Христос, полный триумф лжи и насилия.

Да устыдятся богословы-еретики и предстоятели еретических «церквей» тех народов, которые использовали Христа, чтобы возвыситься над народами мира и стать их вождями и правителями! Им есть чего стыдиться, ибо они, как несмысленные галаты, начав духом, теперь оканчивают плотью (см.: Гал. 3, 3). Они – главные виновники того, что их народы уклонились с истинного пути и начали хромать на обе ноги, поклоняясь то Богу в Иерусалиме, то золотому тельцу в Самарии.

Ибо как когда-то неверные иудеи одну за другой попирали заповеди Божии и следовали лишь желаниям мира и своих сердец, так же и еретики поступили с наукой Христа – повелительницей всех наук. Они опровергали и размывали догмат за догматом, одну за другой принижали евангельские заповеди, один за другим отвергали апостольские и отеческие правила, высмеивали слова святителей, примеры подвижников называли мифами.

Самый тяжкий удар по Евангелию нанесли богословы-еретики, усомнившиеся в Божественной природе Мессии, Спасителя мира. Некоторые лишь усомнились, а другие полностью отреклись от нее. Вскоре за этим последовал целый ряд отрицаний духовных реальностей, отрицание существования ангелов и бесов, отрицание рая и ада, отрицание безсмертной славы святых и праведников, отрицание поста, отрицание силы Креста, ценности молитвы и т. д.

Одним словом, еретики занимались приспособленчеством еще до отпадения Запада от Востока, но особенно интенсивно – в течение последних 150 лет. Они приравняли Небо к земле, Христа – к другим «основоположникам религий», Благую весть – к иудейскому, мусульманскому и языческому вероисповеданиям. И все это во имя т. н. терпимости и «в интересах мира» между народами. Однако именно тут таились ростки неслыханных в истории человечества войн и революций. Ибо истина не позволяет равнять себя с полуправдой и ложью.

Святитель Николай Сербский

Из «Любостыньского стослова»

http://www.pkrest.ru/145/145-4.html